Хрустальной искрою заката
Погас, ликуя, старый мир,
И слёз стозвонное стаккато
Тоской заполнило эфир.
Я выходил из прелой яви
Погасших неживых миров,
И к небу дух змеился навий,
Был тёмен сущего покров.
Одни притихшие берёзки
Смеялись детскою мечтой.
От их красы простой, неброской
Струился отблеск золотой.
Но мог ли, мог ли он утешить
Скорбящий о Былом мой дух?
Раз мир – иной, (хоть краски те же) –
Не будет подлинников двух!
(с) Борычев Алексей